Есть свет в конце, но это только
СОЛНЦЕ МЁРТВЫХ "Страдалец, блять", - чётко заключает Мирон, выдёргивая наушники и отбрасывая их в сторону, вместе со смартфоном. - "Чёрт депрессивный".
Никогда он ещё так не выматывался от прослушивания альбома. Как будто прожил тысячу жизней - и все на 1/6 земли, от Магадана до Сочи, от Барнаула до Норильска. Прожил тысячу и одну - славкину, которая перевешивала их все, заключала в себе и бесстыдно голосила, причитая и охая, о чём-то очень своём и потому действительно важном.
В твиттер он, конечно, напишет, что ему не понравилось. Что не ухватил сути.
Так уж у них повелось.
Ощущение, что Мирон где-то серьёзно проёбывается, усилилось. Это было первой и основной реакцией на любое появление Карелина на горизонте, и Мирон, соответственно, без острой нужды на рожон не лез.
И даже на баттл вызвал фактически случайно.
Надо отдать Славику должное: он повёл себя как истинный джентльмен, просто вылив на него абстрактные помои, замаскированные под классические предъявы к Оксимирону, которые имел каждый фонарный столб по пути к бару 1703, если идти с Камчатки. Со всем своим талантом, разумеется. Сделал баттл-рэп, короче. По красоте, типа.
И всё бы ничего, если бы не настоящие эмоции, оплетающие каждое сказанное (брошенное, выплюнутое) слово. Если бы не горечь понимания, сквозившая из-под фасада агрессии. Не эта обречённость, ласкающаяся под руку, как к чему-то идентичному.
Мирон был уверен: Слава знает о нём что-то, чего не знает о себе сам Мирон. Хотелось это сбросить, как пальто с чужого плеча. Казалось, это даже получилось: за океаном - но он вернулся домой, а тут... Мирон привык полагаться на свой разум и всегда находил крысу, но в данном случае он просто чувствовал и всё. На радарах пусто. Работать с такими материями он не умел.
Зато умел Слава, и за ответами нужно было идти к нему. "Солнце мёртвых" дало Мирону карт-бланш.
Можно было сказать: это усердно, имитационно, лубочно. А потом: ну ты чего, Слав, иди под крышу, промок же весь.
И ничего, что это "крыша" Горгорода: зря что ли Мирон его строил?
В конце концов, кругом Рассея.
Ты Рассея моя, Рассея.
Славке ли не знать?