[sxn]

Да затрахал меня!

Честер уже полчаса размешивал в чашке сахар - это успокаивало и нервировало одновременно. Самого Честера и бармена, отработавшего ночную смену и ждущего своего сменщика. Красивый, кудрявый пацан зыркал на единственного в этот час посетителя первые десять минут, потом нырнул за стойку, вынырнул, характерно пошмыгал носом, опрокинул в себя что-то крепкое и уткнулся в повидавшую виды книгу в мягкой обложке.
Крикнул в процессе:
- Может тебе сэндвич сделать?
Честер отказался, поблагодарив за заботу. Похоже, видок у него был тот ещё, если даже этот заебавшийся тип его пожалел.
Спустя двадцать минут в бар заходит Роб. Он заказывает воду с лимоном и идёт к Честеру.
- Ты так ложкой стучишь, что через два этажа слышно, - говорит он вместо приветствия.
- И тебе не хворать, чел.
Ударник садится к Беннингтону вполоборота и принимается смаковать свою водичку. Как есть обложка диска с исцеляющей музыкой рэйки - в голове у вокалиста аж птички запели и лес в росе зашуршал.
- Чё случилось-то? - спрашивает Бурдон в районе половины стакана.
Ответчик вздыхает как 33 индийские женщины в чайном поле.
- Майк? - в первую очередь необходимо отсеять именно этот вариант. Чаще всего дальше выяснять и не приходилось. Вот как теперь. - Чего он опять?
- Да затрахал меня! - тут же взрывается Честер: долго мариновался.
- В каком смысле?
- В прямом! Три раза, Роб, ты представляешь?? Три, мать его, раза!! - Смотреть, как бесится этот чудесный человек, можно было бесконечно, главное, чтобы повод всегда оставался ерундовым. - Он хотел ещё и четвёртый! Я думал, я умру нахрен!
- Он плохо с тобой обращается? - как-то неожиданно тихо и резко интересуется ударник, моментально окаменев.
- Что? Нет! - Беннингтон даже пугается. Из всей их шайки Роб был самым стабильным: он мало говорил и много слушал, с ним было приятно и работать, и отдыхать. Никто не знал, о чём он думает, но все знали, что ни о чём плохом. Он редко во что-то вмешивался, но когда делал это, его слушались. Даже Майк. Честер чувствовал какое-то особое расположение Бурдона к себе и мог быть с ним откровенным. Ну, уж точно поболее, чем с любым другим бедолагой, попавшимся под руку в час нужды. - Нет... Он столько меня растягивает, что первый раз я нередко кончаю только от этого.
Джо бы уже запустил в него тарелкой от таких подробностей. Он до сих пор пыхтит как бык на корриде, когда они с Майком забывают, где находятся, и начинают ворковать (то есть довольно часто). И не дай бог при нём случайно сложить на эмси ноги, или - случайно же - позволить последнему залезть языком в своё ухо.
- В прошлый раз ты жаловался, что он на тебя даже не смотрит.
- Ты же в курсе, как он работает...
- Ну вот. Теперь отдаёт с процентами.
- Ага. Я уже не знаю, в какой угол заныкаться.
- Да-а. Майк у нас парень горячий.
- Кому ты это говоришь!
Вздох 34-ой индийской женщины.
- Вроде японцы - люди сдержанные и без претензий?
- Ты хайку их читал? Там в каждом по Везувию спрятано. А камикадзе? Это страстный, гордый и изобретательный народ.
Изобретательный, это точно. Майк осваивал Честера как музыкальный инструмент, Беннингтон даже предположить не мог, что это возможно - такие он звуки из него извлекал. Как это объяснить? Как объяснить, что Майк делает ему так хорошо, что аж плохо?
- Плюс, его мать - из Европы, а у неё русские корни. Вот и посчитай.
Про Россию Честер знает только то, что она большая и существует: они даже с концертом туда ни разу не ездили. А вот его телу известно несколько больше, и оно дополняет эту информацию сладким фантомным зудом в заднем проходе. Приятно, конечно, было, что Шинода ему так доверился, что вывалил весь этот свой непростой нрав. Приятно и страшно одновременно.
- Почему ты не обсудишь с ним это?
- Да бля, он ранимый пиздец. Станет думать, что он мне надоел, точно тебе говорю.
- Это смотря, как скажешь.
- Да всё равно как. Он головой поймёт, а сердцем обидится. Будет страдать у себя там в чертогах, песенки писать - которые мне потом исполнять, между прочим, а я сам шифер перекладываю по три раза в год.
- Счастливым-то искусство на что? А мы с него кормимся.
- Так на пустом месте же!
- Зато пока он свои комплексы отрефлексирует, ты как раз отдохнёшь - жирком обрастёшь, соскучишься. - Никогда бы Честер не подумал, что когда-нибудь ему будет достаточно: внимания, прикосновений, секса. А тут ещё с горкой насыпают. И кто! Парень, который лишний раз друга детства не обнимет, к фанатам ходит как в резервуар с крокодилами - как он тогда со сцены в толпу прыгнул, вообще непостижимо. - Сплошной профит же, не?
Роб говорит легко, спокойно, и Честер невольно расслабляется тоже. Кудрявый бармен дождался всё-таки своего сменщика и отползает теперь в сторону дома, душа, еды и мягкой постели.
- Слушай, пойдём позавтракаем? А то этих сонь не дождёшься, - предлагает ударник, приканчивая свой аперитив. - Тут за углом круглосуточная ливанская кухня.
Честеру сразу захотелось что-нибудь съесть. Например, слона.
- То, что надо, по-моему, для достойного противостояния либидо нашего неудержимого лидера.
Роб улыбается, поднимаясь со своего места, и Честер, следуя за ним на выход, думает, что всё не так уж и плохо, в конце концов.