[Piano-for-Itachi]

Название: Не везёт
Автор: Piano-for-Itachi
Фандом: Дом, в котором...
Персонажи: Рыжий/Стервятник, Сфинкс
Жанр: POV
Рейтинг: G
Размер: драббл
Статус: завершён

[СФИНКС]

Ну и вот. Я выдыхаю дым и думаю о том, что зря пошёл покурить на Перекрёсток. В конце концов можно было и потерпеть чёртовых состайников, которые почему-то именно в тот момент, когда у меня разболелась голова, решили послушать, как умело играет Табаки на кухонной утвари. Сначала сбежал Чёрный. Потом я. Надо было идти вместе с ним в библиотеку... Но вместо этого я сижу теперь на перекрёсточном диване, слева от меня развалился Рыжий, и я выслушиваю от него чёрт знает что. Из огня - да в полымя. Не везёт.
- И я уже всё перепробовал! И ничего, ты представляешь? Круглый ноль! И это с моей-то богатейшей фантазией!
Я бы поспорил насчёт "богатейшей фантазии". Скажем так, это фантазия определённого толка. Мало кто сможет оценить её по достоинству. Для этого надо быть порядочным извращенцем. Но я не говорю этого Рыжему: его чувство собственного достоинства и без меня трещит теперь по швам.
Я опускаю глаза, обречённо тушу бычок в пепельнице, а когда снова поднимаю взгляд, вижу, как мимо нас хромает Стервятник. Ну конечно! Без этого идиотизм ситуации, свидетелем которой я поневоле стал, был бы неполным.
Одолев некоторое расстояние, Большая Птица останавливается. Медленно поворачивает голову в нашу сторону, кивает в знак приветствия мне и напрочь игнорирует моего несчастного соседа по дивану. Потом, так же не спеша, отворачивается и чинно продолжает свой путь. Мы провожаем его глазами, пока он не скрывается за углом.
- Нет, ты это видел? - спрашивает немного погодя Рыжий.
- Ну... - начинаю я, совершенно не соображая, что говорить дальше.
В этот момент в поле зрения нарисовываются две Птички, которые, понятное дело, сопровождают своего Папашу на почтительном расстоянии. И только тут я понимаю, почему Рыжий сторожит Перекрёсток: у Стервятника вечерний променад! Как всё просто.
Мы провожаем взглядом Птиц.
- Ну что мне делать, Сфинкс? - уже совсем хнычет Рыжий.
Нет, и какого совета он от меня ждёт, интересно? Не думает же он, что в данном случае я буду на его стороне?
- Угомониться, - предлагаю я для начала. Понятно, что если крысиный вожак дошёл до такого плачевного состояния, то дело плохо. И тут не отмажешься каким-нибудь "переключи внимание", например. Но я всё-таки пробую:
- И заняться уборкой в спальне.
Как-то я заглядывал во вторую. Если отмывать эту помойку капитально, то можно растянуть это удовольствие до самого выпуска.
- Але, братан, я тебя серьёзно спрашиваю, между прочим.
Мой собеседник глядит на меня зелёными стёклами и поджимает обидчиво губы.
- А я тебе серьёзно отвечаю. Оставь его в покое. Ты не получишь его никогда.
Едва ли этот факт требовал отдельного упоминания. И мне в ответ вздыхают тяжко, словно в подтверждение тому, но в то же время как-то самодовольно.
- Когда ты так говоришь, это меня ещё больше заводит.
Рыжему не свойственно ввязываться в безнадёжные предприятия. А в серьёзные - тем более. Какого лешего он всё это затеял?
- Возьмёшь его силой, - предупреждаю я сразу и на всякий случай, - я первым тебе кочергу в зад засуну. А потом отдам Птичкам.
- Ой-ёй, Сфинкс! Ты мне что, угрожаешь? Звучит как комплимент, знаешь ли.
На лице моего соседа расползается мерзкая улыбочка. Этот парень трусоват. И хиловат. Но в коварстве я бы ему не отказывал.
Я закуриваю ещё одну сигарету. И принимаюсь нудить.
- Ты бы, Рыжий, не страдал ерундой. У тебя вон целая ватага малышни: то стекло едят, то заматывают друг друга в скотч - занимайся ими. Чего вот ты на Эверест лезешь? Без подготовки, с нихуя? Там холод собачий, дышать нечем, склон усеян трупами - оно тебе надо?
Нашёл чем Смерть пугать, ндааа.
- Даже если каким-то чудом ты туда заберёшься, это тебе ничего не даст. Это не твоё. Это вообще ничьё.
Притом, надо признать, Рыжий всё-таки нашёл себе самый неподходящий вариант из всех возможных. Я представляю этих двоих вместе, и у меня начинает дёргаться глаз.
- Знаешь, - говорит он спустя какое-то время, и голос его совершенно меняется, - он такой серьёзный. Аж тошнит. С этим своим ореолом величия, и хоть бы на грамм показного. Такой весь грешный, что даже святой. Жалкий и убогий, а глаз от него не оторвёшь. И никогда не забывается. Ни в пьянстве, ни в боли. И я не уверен даже, что под этой скорбью осталось хоть что-нибудь от него самого.
Ну наконец-то я слышу что-то стоящее! Хотя всё равно не понятно, к чему весь этот разговор. Если я не могу сообщить ничего, что ещё было бы кому-то неизвестно. Разве что самую малость.
Нет никакого "его самого".
Воистину странно, что Рыжий так реагирует на это. Пожалуй, он на пороге некоего открытия. Даже любопытно.
- Ну, - подытоживаю я, приканчивая вторую сигарету, - могу тебе точно сказать, что пока на твоём носу эти очки, разговор у вас не получится.
Пепельница улетает под диван, и я поднимаюсь на ноги, полный решимости разогнать всё кастрюльное веселье в спальне, если они там ещё не угомонились. Ну или пойду в библиотеку доставать Чёрного.
- Хотя даже если ты их снимешь, тебе всё равно ничего не светит.
Увы.
Или нет.
Я осматриваю Рыжего. В этой его вольготной позе. В бело-зелёных клешах, в отвратительном малиновом пиджаке на голое тело. С копной немытых, соломой торчащих во все стороны огненных волос. И качаю головой.
- Безнадёга? - спрашивает он ровно.
- Безнадёга, - отвечаю я ему в тон.
Разворачиваюсь и ухожу.
- Заглядывай к нам на чай! - кидаю ему напоследок.
Как какой-нибудь спасательный круг.

Название: Sinä ja minä
Автор: Piano-for-Itachi
Фандом: Дом, в котором...
Персонажи: Рыжий/Стервятник
Жанр: слэш, hurt/comfort?
Рейтинг: G
Размер: драббл
Статус: завершён

Темно. Уже за полночь, и в коридоре, за стенами кабинета биологии стоит едва различимый гул - это ночная жизнь Дома набирает обороты. Двое вожаков, заныкавшихся среди заспиртованных экспонатов, тоже могли бы принимать в ней участие, но не сегодня. Или во всяком случае не прямо сейчас.
Один, правда, находился тут поневоле. Свет свечей вырывал из темноты его устало-раздражённый профиль, который мог бы отпугнуть кого угодно, но, конечно, не главу Крысятника. Этот находил массу очарования в мрачном-хоть-в-гроб-клади лице, в котором, не смотря на все ухищрения его хозяина, просвечивала положенная его возрасту юность. Брови, съехавшие к переносице и застывшие там, суровая линия слишком мощного для этого лица носа, скорбный рот - всё это при долгом разглядывании начинало давать противоположный эффект. Как оказалось, Рыжему нравятся такие штуки. Он и сам был чем-то похожим. Вне себя от счастья, вот уже два часа он тщетно пытается развлечь своего хмурого собеседника, рассказывая ему всё, что случилось за последние дня четыре с ним и со всеми его грызунами.
Стервятнику, конечно, это очень интересно. Все рассказы Рыжего похожи один на другой. И Большая Птица даже не пытается сделать вид, будто слушает. Ему хватило крысиных исповедей на прошлой неделе. С какого-то перепугу этот невыносимый тип вдруг вцепился в него как клещ, везде за ним таскается и надоедает. В больной головушке живёт, кажется, тысяча и один способ, как свести Стервятника с ума, хотя сам-то он уверен, что без него Пернатый совсем захиреет. И как только дожил до сего дня? Не понятно. Какое-то время вожак третьей сопротивлялся, грозил даже физической расправой - это не составило бы труда для мастера смешивания всего со всем, но потом он подумал, что Крысятник без присмотра - бедствие пострашнее одного единственного исчадья ада, которого, в принципе, можно принять на себя. Идея пожертвовать собой ради общественного блага показалась Стервятнику забавной.
Поэтому-то они и сидят тут на полу в кабинете биологии - среди лепестков роз, свечей, бутылок-склянок, из магнитофона доносятся душераздирающие вопли, в углу печально светится макет человеческого скелета Пилигрим, с неприличным словом на лбу. Стервятник не отказывается от угощения. Что бы там ни подмешал Рыжий, на Папашу уже давно ничего не действует. В какой-то момент он переводит взгляд на своего собутыльника и отмечает, что огненный беспорядок на его дурной головешке стал более эстетичен. Не иначе как к Лорду сбегал на консультацию. Да и голым торсом больше не светит, хотя кофтёнка всё равно прозрачная. Раскрутил девчачью половину на шмотки, паразит. Кажется, что если ещё немного над этим чучелом попотеть, то получится вполне привлекательная особь. Рыжий замечает, что его наконец удостоили вниманием, и растягивает улыбку от уха до уха. Тьфу ты, все труды насмарку... Стервятник вздыхает и отворачивается.
Ему хочется побыть одному. Но его Птички, скорее всего, ещё не угомонились. Шататься в коридорных потёмках не вариант. Нагрянуть в четвёртую? Вместе с Рыжим... Там его кто-нибудь займёт, хоть Слепой, если тот, конечно, не свалил ещё шишки собирать. Оставить чумным Рыжего, а самому пройтись со Слепым? Он хоть молчит...
В коридоре кого-то роняют. Как минимум полслона.
Слышится возня.
В дверь начинают долбить. Кажется, даже ногой. И не одной. Руки что ль заняты, или их вовсе нет?
- Что-то засиделись мы тут, - констатирует Стервятник и смотрит в сторону выхода.
Рыжий смотрит туда же. Однако на его взгляд всё это очень не вовремя.
- Пойдём, пока там никого не убили, - задумчиво тянет Большая Птица и не без труда поднимается на ноги. Ему очень хочется слинять от Рыжего, но он не уверен, что ему хочется слинять в самую гущу других, не менее утомительных, событий.
- Да чего, без нас прям не разберутся? Наверняка, Слепой где-нибудь там неподалёку. Надоел этот детский сад: того накорми, этого спать уложи...
Рыжий недоволен. Ворчит, припоминая по случаю все свои высокопоставленные трудности, но в конце концов тоже встаёт, отряхиваясь от лепестков и мусора. В его голове уже зреет план намыливания рыл тем, кто растрепал, что у них тут маленькое вожачье рандеву. Он ведь так и не...
- Эй, - вдруг зовёт он коллегу, который уже похромал в сторону нарастающего шума. Уже не успевая плавно подвести к главному - не надо было так долго растекаться мыслью по древу, сам виноват, - он решает спросить его прямо в лоб. - Я слышал, ты разыскиваешь кое-кого. На той стороне.
Стервятнику показалось, что он ослышался. Очень уж неожиданно наличие такой информации у кого бы то ни было, а тем более у Рыжего. Птица замирает на месте - как-то даже растерянно - и начинает резко соображать, кто бы мог проболтаться. Но болтать было попросту некому, а значит... Разворачивается он к крысиному вожаку уже с некоторой угрозой. В любом случае этот наглец лезет, куда его не просят. Опять. И это уже явный перебор.
- Ну-ну, не смотри на меня как на врага народа, - Рыжий поднимает обе ладони, демонстрируя свою безоружность. - Я ведь могу помочь.
- Зная тебя, очевидно, что не за "спасибо", - язвит Стервятник и хищно скалится. Всё это было ему не по душе. И для начала хотелось выяснить, что там Рыжему уже известно. Он не то, чтобы не доверял ему, он не обратился бы к нему даже в том случае, если бы это был единственный вариант.
- Мне нужно совсем немного, - отвечает тот. И от его странной серьёзности, непонятно с какой вершины вдруг свалившейся становится уж совсем нехорошо. Не делая долгой паузы, он подходит к Стервятнику и берёт его за свободную левую руку. - И я сделаю всё, что смогу. - Подносит руку к лицу и прижимает к своей щеке. К той, на которой нет розы.
Только что Пернатый хотел уже затевать драку, даже перенёс вес с больной ноги, но вот его ладонь обжигает горячая, веснушчатая кожа, и он уже ни в чём не уверен. Рыжего не видать за дурацкими очками, но Стервятник смотрит на него, и вся эта картина кажется ему до боли знакомой.
Он не отнимает своей руки.
Эта рука хорошо оснащена всевозможными кольцами и длинными, выкрашенными в чёрный, ногтями. При желании можно было оставить Рыжего без глаза. Стервятник привык не щадить сил, чтобы выглядеть как можно более отталкивающим. Он не совсем понимал, почему так делает. Он знал только то, что каждый раз из зеркала на него смотрит брат. Его убитая горем версия. Макс был добрый и смелый, и может быть, есть смысл в том, что страдать остался именно его непутёвый, малодушный брат. Ни за что на свете он не хотел бы, чтобы Макс испытал то, что испытал он. Ночи напролёт держать его в руках и умолять его не уходить. Видеть, как он из последних сил улыбается и обещает: мы встретимся ещё, мы встретимся... В каком-то смысле это оказалось правдой, ведь он - это брат, а брат - это он. Вот только Стервятник никогда не находил в себе той силы, что была у Тени.
- Прости меня... - цедит Птица сквозь зубы и уже не смотрит на Рыжего. Тот поднимает глаза и впервые замечает, что очки мешают ему. За что ему прощать Стервятника? В голове шумит и потрескивает, когда он прижимается губами к согретой его собственным теплом ладони. Он целует её снова и снова, уже мало что соображая.
В дверь класса продолжают ломиться и что-то орать. Но, похоже, им всё-таки придётся обойтись своими силами.

@темы: дом в котором, фанфикшн